Я мог быть убит на эстонской земле

Я был призван в армию за два дня до начала Великой Отечественной.

Смертельным огнем война меня крестила на эстонской земле. Третья пульрота, 42-го стрелкового полка. Я пулеметчик - первый номер, моим напарником, второй номер, был эстонец Арви (фамилии не помню). Мы одногодки, с 1922 года.

Кульбиду - по-эстонски пулемёт

Он немного говорил по-русски, я ни слова не знал по-эстонски. Он сказал пулемет - по-эстонски "кулибильду", замок-люкс. И еще Арви научил меня ругаться по-эстонски: шо-курат! Что означало: у, черт! У нас один пулемет "максим" на двоих, один котелок, одна фляга, одна судьба. И он, и я впервые воочию увидали настоящий пулемет. Сержант эстонец только показал нам, куда заливается вода, как набивается патронами брезентовая лента и куда она вставляется. Когда немцы предприняли атаку на наши окопы, мы открыли огонь. Кое-кто из наступающих падал, другие тут же подхватывались и отползали в сторону. Несколько фашистов остались лежать навсегда. Вечером мы похоронили двух россиян и одного эстонца.

Наше сопротивление врагу не понравилось, и ранним утром 25 июня 1941 года на наши позиции обрушилось столько огня и стали, что полк практически перестал существовать, а мы, волоча за собой пулемет, углубились в лес.

Арви, если ты живой, то тебе ныне, как и мне, 85. Нам тогда повезло, но у нас было много возможности остаться навсегда в эстонской земле, ты знаешь, Арви, когда правительство Эстонии приняло такое кощунственное решение, позволяющее осквернять солдатские захоронения и памятники, мне кажется, что в мои ребра вонзается кирка и лом.

Два Арви - две дружбы

Я горько сочувствую тем, кто навечно остался в Эстонской земле.

Стонут в Эстонии кости российских солдат, павших в битве с фашизмом.

Ее растоптав, как можно жить, став во плоти изувером?

Много позже в Коктебеле я познакомился с другим эстонцем, по случайности тоже Арви. Арви Сийгом - известным эстонским поэтом, кстати, женатым на русской женщине, Валентине У них прекрасная дочь, Инга-Пилле. Мы подружились и переписывались. Сийга переводил на русский язык Андрей Вознесенский. Арви подарил мне несколько своих книг, в которых он писал и о войне, о жестокости и славе оружия, сломавшему этой гидре хребет усилиями и русских, и эстонских, и многих иных народов, населявших Советский союз. Как гражданин, как поэт он определил эпоху борьбы с фашизмом правдиво и честно. К сожалению, власти предержащие редко прислушиваются к мнениям поэтов, попадая, порой в нравственно-этические провалы, граничащие с изуверством, как это произошло в Эстонии, принявшей закон, позволяющий любые издевательства над захоронениями, памятниками и Памятью павших, которая была, есть и будет свята.

Смотрите также:

• Нитратная бомба, или Наше вам арбузным хвостиком →
• Со старыми трубами "Дружба" врозь →
• ...в чём грех колядования? →