Но ведь это понятия несовместимые, подумали мы. Женщина создана для жизни. Закон войны - неизбежность смерти. И попросили Тамару Полтеву, брянскую медсестру, спасавшую жизни в Афгане, ответить на вопрос: что легче - стать на войне героем или остаться женщиной - той, что в первую очередь несёт красоту и гармонию?
Юность позвала...
Тогда, в 1983‑м, просто Томочка, выпускница Брянского медицинского училища N 1, о войне в Афганистане знала то, что и все: "ограниченный контингент советских войск оказывает интернациональную помощь дружественному народу Афганистана". То, что там рвутся снаряды и тысячами гибнут солдаты, поняла лишь в поезде, мчавшем её в Ташкент, когда от корки до корки прочла номер "Красной Звезды". Но отказаться от принятого решения не захотела. Слово чести, последовавшее на предложение брянского военкома, не позволило свернуть с полдороги. К тому же девчонку из Рогнединского района влекла романтика неизведанного. Мало кто может сопротивляться ей в молодости...
Впереди два года на войне, 10-часовые смены у операционного стола, дежурства в морге, участие в работе агитотрядов (так называли выезды в афганские сёла для оказания помощи мирным жителя) и каждую минуту риск столкновения с "духами" ...
Впрочем, были в той жизни и девичьи посиделки с рукоделием, праздничные застолья, низкое звёздное небо и... любовь. Как говорит Тамара Ивановна, "обычная жизнь". В которой она оставалась Женщиной.
Место для слёз
Больничный городок располагался на севере Афганистана, в провинции Кундуз. "На раскачку" Тамаре Полтевой дали один день. Навсегда осталась в памяти первая операция: парню, который подорвался за несколько дней до "дембеля", ампутировали обе ноги. В Союзе невеста ждала, а тут такое... Новенькая операционная сестра задыхалась от слёз.
- Хирурги возмутились, - вспоминает она, - и устроили разнос: "Будешь себя так вести, тебе здесь делать нечего". С тех пор я чужую боль прятала в сердце... Можно притвориться, что тебя это не трогает, но привыкнуть к чужим страданиям невозможно.
В городке было всё для поддержания цивилизованной жизни: еда три раза в день, баня, медицинское обмундирование, которое можно было "разбавлять" гражданскими нарядами, приобретёнными в магазинах военторга или в местных дуканах.
- Я только там поняла, насколько к жизни не приспособлена! - откровенничает собеседница. - Блюда мои фирменные - картошка жареная да яичница. Пуговицу могла пришить, не более, а о вязании имела смутное представление... Но, наблюдая за девчонками нашими, поняла, что перебиваться пирожками всю жизнь не получится. Учителя у меня были потрясающие - готовили, как заправские кулинары. Теперь моё фирменное блюдо - мясо по-французски!
Язык цветов
Восьмого марта мужчины оказывали дамам особенные знаки внимания - подарки дарили, специально для этого ездили в город, можно сказать, под пули себя подставляли... Особенно ценились цветы. В мирной жизни к ним привыкаешь, а там, в Афгане, земля суровая. Самое яркое её украшение - маки. Цветут короткий период в начале весны.
На Новый год привозили из Джелалабада розы. Они были ещё большим украшением, чем ёлка, тем более, что приходилось наряжать искусственную. Украшали за неимением игрушек всем, что красиво. Праздновали, как в Союзе, - стол накрывали нашими блюдами, готовили всё самое вкусное. Наряжались, танцевали - а как иначе? Весело было. Задор, даже кураж иногда.
Рядом с больницей располагались боевые подразделения: лётчики, разведчики... Ребята сначала были у медсестёр частыми гостями, а потом и самыми дорогими, любимыми стали. 28 девчонок, и у каждой сердечная привязанность образовалась. Влюблялись, даже свадьбы отмечали.
- Моего Александром звали, - поделилась наша героиня. - Родом с Украины. Красивая любовь была, чистая, не знаю, чем объяснить: молодостью ли, обстоятельствами... Мы собирались пожениться, да только у него срок службы к концу подошёл, а я в отпуск собралась. Уговаривал меня не возвращаться в Афганистан, ехать с ним на Украину. Никто бы меня не осудил, в предательстве не уличил. Но я, как честный человек, вернулась, дослужила. Больше мы с Александром ни разу не встречались.
Женщины Афганистана не меньшая загадка. Привезли как-то раненую афганку в госпиталь. Её муж попросил оказать помощь, а сам отправился по своим революционным делам. Когда приезжал проведать, очень переживал, что лицо его женщины видят другие мужчины, ведь афганки паранджу не снимают... Врачи его корректно вразумляли: а как операцию делать? Одежда афганских женщин столько ткани требует - запутаешься, где верх, где низ! А сама раненая за всё время и двух слов не сказала. Воспитание!
Зато мужчины такие же! Частенько доводилось слышать, как афганец говорит офицеру: "Командир, ханум у тебя красивая!"
"Там было много настоящего..."
В 1985‑м она вернулась домой с медалью "За боевые заслуги". Об афганской войне говорили мало, констатируя поражение ограниченного советского контингента... За прошедшие 20 лет многое стёрлось из памяти. Только не низкое, в крупных звёздах небо, не маки... "Возможно, всё было обострено возрастом - молодость живёт иначе, но если бы мне сказали: хочешь повторить те годы - езжай, я бы поехала ради одного - снова пережить те искренние чувства. Там было много настоящего. Стоящего.
Свидетели войны. Александр Толстов - о военном детстве и современном мире 
На плачущей земле. Почему умирает русская деревня? 
За то, что я не умер, всю жизнь буду благодарить маму – Владимир Андросов 
Пища для души. Зачем нужно помогать бездомным людям? 
«Такое не забывается». Евдокия Лемаева - о партизанском прошлом