В апреле 1850 г. А. К.Толстой был прикомандирован к сенатору князю Давыдову для ревизии Калужской губернии.
В Козельске он остановился в доме владельца парусной фабрики В. Д. Брюзгина. Но писателя интересовала не столько деятельность местных чиновников, сколько расположенный в 4‑х верстах монастырь Введенская Оптина Пустынь и, в частности, его настоятель архимандрит Моисей.
Паломничество в монастырь
Русский религиозный писатель С. А.Нилус (1862‑1929) в книге "Святыня под спудом" приводит строки из дневника иеромонаха Евфимия (Трунова), прослужившего у о. Моисея 31 год: "1850 год. Июль 20. "Сегодня, и 17‑го, и 19‑го приходил к нам в монастырь пешком из города К., граф Алексей Константинович Толстой, и когда о. игумен предлагал ему лошадей до города К. он сказал, что имеет обещание ходить в монастырь пеший. Жива ещё Россия, пока среди знатнейших её бояр находятся такие рабы Божии, живущие одной душой, одним сердцем со своим народом".
Игумен о. Моисей, в миру Тимофей Иванович Путилов (1782‑1862), родился в купеческой семье, трое сыновей которой возглавили впоследствии известные монастыри России: о. Исайя (Иона) -Саровскую Пустынь, о. Антоний (Александр) -Малоярославец-кий Николаевский монастырь, о. Моисей (Тимофей) - Оптину Пустынь. Путь о. Моисея по духовной стезе был тернист, но праведен. Вместе с братом Ионою тайно от отца он ушёл в Саровскую Пустынь в 1805 г., а в 1802-м был направлен послушником в Брянский Свенский монастырь. Желая "испытать себя в пустынном уединении, отдельно от монастыря", в 1811 г. ушел в Рославльские леса к пустынножителям, где провёл 10 лет. Там же принял пострижение келейно. В 1812-м более года жил в Брянской Белобережской Пустыни. В 1816 к нему присоединился брат Александр (о. Антоний). В 1821 о. Моисей стал строителем скита Оптиной Пустыни и духовником братии, а в 1826 был назначен строителем (настоятелем) монастыря и находился на этой должности 37 лет. При его участии развернулось строительство в монастыре, а также получило расцвет старчество, хотя стезя игумена на этом поприще не была гладкой.
Наречённая Досифеей
Главным событием в жизни братьев Путиловых, Тимофея и Ионы, была встреча с монахиней Досифеей. Эта таинственная инокиня, по общему мнению, была известная княжна Тараканова. Ей посвящены статьи в "Душе-спасительном чтении" за декабрь 1876 года и в "Русских Достопамятностях". "В высшем московском кругу" все знали, что это была родная дочь императрицы Елизаветы Петровны от тайного морганатического брака её с графом Алексеем Григорьевичем Разумовским. В святом крещении наречена была она Досифеей. Августа был её титул. Фамилию Тараканова получила она от своей тётки, сестры отца её, Веры Григорьевны Дараган. Воспитывалась принцесса Августа за границей, окружённая роскошью". Чтобы обезопасить свой трон, Екатерина II попыталась завладеть "Свидетельством" о венчании Алексея Разумовского с Елизаветой Петровной. Граф сжёг бумаги на глазах посланца императрицы. Но оставалась его дочь. Августе Дарагановой было уже 40 лет, когда её тайно доставили в Россию и, по секретному повелению Екатерины II, в 1785 году поместили в Московский Иоанновский монастырь.
Накануне императрица ласково беседовала с ней и объявила, что для блага Родины она должна пожертвовать собой и постричься в монахини. Была ещё и самозванка под её именем, заточённая в Петропавловскую крепость. Сведения о ней стали доступны в России только в 60‑х гг. XIX века. Тогда появились очерк П. И.Мельникова-Печерского "Княжна Тараканова и принцесса Владимирская" (1867 ) и роман Г. П. Данилевского "Княжна Тараканова"(1883), а также картина К. Д.Флавицкого "Княжна Тараканова", на которой художник изобразил затворницу, погибающую в каземате от наводнения, что было вымыслом. О подлинной княжне Августе Таракановой в церковных источниках сообщается: "Никто её не видел, кроме игуменьи, духовника, Московского митрополита Платона, друга её отца, причетника. По их словам, её приемы и обращение обнаруживали благородство её происхождения и образованность. Старый причетник видел каких-то, по его замечанию, знатных особ, допущенных игуменьею на короткое время к затворнице, которая говорила с ними на иностранном языке. Досифея жила в одноэтажных каменных келиях... близ покоев игуменьи. Всё еёпомещение составляли две уютные низменные комнатки под сводами и прихожая для келейницы; их нагревала изращатая печь с лежанкою. Окна обращены были на монастырь. На содержание её отпускалась особенная сумма из казначейства. Иногда на её имя пересылались к игуменье от неизвестных лиц значительные суммы денег, которые она употребляла более на украшение церкви, на пособие бедным и на подаяние нищим". В церковь Досифея выходила редко и то в сопровождении старицы. От её келии вел коридор в надвратную церковь, где при закрытых изнутри дверях духовник и причетник совершали богослужение для неё одной. Всё время своей затворнической жизни она посвящала молитве, чтению духовных книг и рукоделию. От пережитого она при малейшем шорохе бледнела и вся дрожала. После смерти Екатерины II были некоторые послабления в её содержании. Иногда допускались к ней посетители, в их числе - братья Путиловы. Тимофей не раз бывал у неё и впоследствии, между прочим, рассказывал, что видел у неё на стене келии акварельный портрет императрицы Елисаветы.
Четверть века под замком
Скончалась монахиня Досифея 4 февраля 1810 г. и похоронена по её завещанию в Новоспасском монастыре - семейной усыпальнице рода Романовых. Ей было 64 года, из которых 25 лет она провела в затворничестве. Хотя жизнь Досифеи в монастыре была сокровенною для света, но её погребение было торжественное и великолепное. На надгробном камне эпитафией служила надпись: "Боже, всели ее в вечных твоих обителях". Позже над могилою появилась - часовенка. В настоятельской келии хранился портрет на полотне монахини Досифеи, в миру принцессы Августы (Доротеи) Таракановой (Дарагановой).
Да будет пик