Работа брянской художницы Ольги Никитиной - экстремальная. Потому что находится на уровне 12-го этажа. Главный городской храм во имя Святой Троицы, что на площади Революции, она оформляет шесть лет и уже подобралась к самому куполу.
Признаётся: была художником по костюмам, живописцем, графиком, иллюстратором. А вот иконописцем стала случайно.
Пробраться сквозь леса
- Ольга, вы занимаетесь поистине высоким искусством. Как решились на такое?
- Да, не каждый представитель сильного пола отважится так высоко забраться. Хотя нынешний 32-метровый купол изначально планировали сделать в два раза меньше, но благодаря волевому указу предыдущего митрополита он такой, какой есть.
Однажды нам устанавливали строительные леса промышленные альпинисты - это люди, которые даже отпуск проводят в горах. Они жилистые, гибкие, ловкие, со специальным снаряжением. И то сказали, что после перерыва страшно первый раз подниматься, нужно делать усилие над собой. А мы, женщины, тем более боимся. Работаем без страховок, иначе просто запутаемся в них - в процессе же нужно постоянно перемещаться по лестницам четырёх уровней, чтобы создать одну 8-метровую фигуру, и чуть ли не после каждого штриха спускаться в самый низ, смотреть оттуда, как получаются пропорции. Но с лесов ещё нужно постараться упасть. Самое сложное - разбирать и собирать эти конструкции на такой высоте. В чём нам, конечно, уже мужчины помогают.
- Какая тут ещё специфика?
- С одной стороны, по внутренним площадям Брянский кафедральный собор превышает Воронежский - а это город-миллионник. С другой - здесь очень мало плоскостей для больших композиций. Стены разбиты окнами, арками, полуколоннами и другими архитектурными формами на отдельные узкие вытянутые участки. Ровные широкие поверхности под ними идут по кругу на одной линии. Поэтому было решено разместить на них Страстной цикл - последнюю неделю жизни Христа на земле, от Тайной вечери до Воскресения. Это наиболее драматические события, когда его подвергали пыткам и истязаниям. Но именно такие моменты производят особое впечатление на людей. Они, как правило, больше расположены сострадать, чем сорадоваться.
- Отсюда и соответствующий выбор палитры?
- За основу взят византийский подход с тёмными фонами и нежными цветами. Это и с практической точки зрения удобно - своды храма, изначально выкрашенные в белый цвет, уже закоптили горящие свечи, а так есть шанс надолго сохранить контрастность рисунков. Выполняются они акрилом, так что прихожане не чувствуют запаха краски и свободно посещают собор. А нимбы украшаем настоящим золотом - сусальным.
Выйти за границы традиций
- Лики святых пишут по канонам, но можно ли от них как-то отходить?
- У древних святых отличаются бороды, волосы, облачения, а лики похожи - у всех классические черты лица, длинные тонкие красивые носы. Мы же не знаем, были они курносыми или с горбинкой, вот и используем единые правила. А фотография Матроны Московской, к примеру, сохранилась, и ей можно придать портретное сходство, но сделать это непросто, учитывая те самые неизменные каноны.
За 12 лет рассчитывают расписать стены и своды Брянского кафедрального собора. Половина пути уже пройдена.
Имеются определённые требования и к одежде. У женщин она одна, у мужчин - другая, причём зависит от того, кто перед нами, скажем, воин или праведный. А цвет немного варьируется. Допустим, бордовый мафорий, то есть покрывало, Богородицы делают фиолетовым или почти розовым. Главная особенность тут в прорисовке складок - свет должен как бы исходить изнутри. В реализме он может падать сбоку, и более светлый тон просто накладывают поверх остальных. А по канонам прорисовываем слой за слоем - от самого тёмного через переходы цвета с учётом анатомических изгибов фигуры: коленей, локтей. Так создаётся не просто объём, а движение - складки на ткани словно колышутся на ветру.
- А что касается орнаментов, которых немало, откуда их брали?
- Из Евангелия XVI века. В одну из композиций поместила так называемый Пазырыкский ковёр, которому свыше 2500 лет, с оригинальным орнаментом. Найденный во льдах Горного Алтая, он хранится в Эрмитаже. И теперь изображён в Брянске.
Включить оба полушария
- Ольга, вы росли в атеистической семье. Как пришли к росписи храмов?
- Да, родители преподаватели научного коммунизма, кандидаты философских наук. А вера тогда считалась прерогативой необразованных людей. Такой в семье была лишь бабушка. Но в конце 1980-х - начале 1990 годов, когда в стране наступил кризис и Советский Союз находился на грани распада, мне посчастливилось побывать в Финляндии. Оказалось, там в церкви ходят все без исключения, от уборщицы до профессора. Я уже задумывалась о смысле жизни и о том, что нас ждёт после смерти. Но ничего не придумать, пока создатель не коснётся души человека. Однажды почувствовала этот момент, меня буквально пронзило: бог есть! Он и способности даёт, так что моя нынешняя деятельность - это своего рода возвращение долга. Хотя в иконопись я пришла неожиданно для себя - иллюстрировала в 2005 году детские православные сказки для орловского монастыря, а потом меня позвали его расписывать. Сюда пригласили, увидев портфолио, в том числе с теми работами. Кстати, а моя мама, завершив педагогическую карьеру, стала старостой Кокинского храма.
- Что думаете по поводу современного творчества?
- В конце XIX - начале XX века началось разрушение красоты с проталкивания сильными мира сего таких стилей, как конструктивизм, абстракционизм. В итоге искусство превратилось в некое извращение - ты можешь вообще не уметь рисовать, но если намажешь на стене что-то слоновьим навозом, считай, художник. Пикассо имел академическое образование и умел хорошо писать ту же живопись, но сознательно от этого отошёл. О чём потом жалел. Во время празднования своего 90-летия, в 1971 году, он сказал: «Богачи требуют нового, оригинального, скандального. И я, начиная от кубизма, развлекал этих господ несуразностями, и чем меньше их понимали, тем больше было у меня славы и денег. Сейчас я известен и очень богат, но когда остаюсь наедине с собой, у меня не хватает смелости увидеть в себе художника в великом значении слова; я всего лишь развлекатель публики, понявший время».
- Но и консерватором вас не назовёшь, учитывая недавнюю покупку байка.
- Это мечта юности. У отца Павла Флоренского есть книга «Именология». В ней разобрано несколько имён, среди которых и Ольга. Её он сопоставляет с мужским типом - витязя. И для меня мотоцикл сродни скакуну, а люди на нём - всадники. Если автомобиль - это комфортное средство передвижения, то двухколёсный железный конь требует особой концентрации, умений. Читала, что такая езда развивает оба полушария мозга, то есть для неё требуются настолько разносторонние способности, что голова буквально начинает иначе работать. У меня есть знакомые байкеры, и это дружные, многогранные люди, среди них встречаются и кузнецы, и музыканты, и художники. Или это мотоцикл так на них влияет, или садятся на него люди, изначально способные на что-то большее.
Драконы в пастели. Как создаются сказки, которые нравятся взрослым брянцам 
Одна из библиотек Брянска получит 5 млн рублей на обновления 
Завершается благоустройство территории возле Белобережской школы искусств 
В обновленной детской школе искусств №1 Брянска пройдут первые репетиции