Чем богаты недра Брянщины. Выгодно ли вкладываться в добычу ископаемых?

В прошлом году грант от президента в два миллиона рублей получил декан факультета отраслевой и цифровой экономики БГТУ, доктор экономических наук профессор Валерий Дадыкин. Его фундаментальное исследование может превратить Брянщину в своего рода Клондайк.

Как заглянуть вглубь?

- Валерий Сергеевич, вы создаёте информационно-аналитическую систему геолого-экономического районирования. Что это такое?

- Есть спутниковые карты, которые показывают, что на поверхности земли. А моя позволяет заглянуть вглубь, узнать, где залегают подземные воды и полезные ископаемые. Эта информация поможет наиболее эффективно осваивать территорию региона.

- Как вам удалось так глубоко «копнуть»?

- Объединил, проанализировал и перевёл в цифру все имеющиеся сведения о месторождениях Брянской области. Это и атласы советского времени, и отчёты о проведении полевых работ. Проштудировал в том числе материалы об изученности нашего региона, которые хранятся в библиотеке Калужского филиала Росгеофонда.

- Ваша специальность - цифровая экономика. Почему заинтересовались ещё и геологией?

- В своё время выбрал направление на стыке экономики и информатики, потому что предприятия всё чаще становятся цифровыми, и их деятельность отображается уже не на бумаге, а на датчиках, мониторах.

А интерес к геологии возник в детстве. Родители - гидрогеологи брали с собой «в поле», где исследовали грунт и делали выводы о том, насколько тому или иному предприятию или посёлку хватит воды и как сохранить её уровень на приемлемом значении. Поэтому прекрасно понимал, что геология наиболее остро нуждается в цифровизации, ведь за годы работы советские учёные собрали очень большой объём данных, которые сегодня можно использовать для привлечения в регион инвесторов.

Однако моя геоинформационная система не просто показывает координаты на карте, где есть запасы, а даёт экономическое обоснование целесообразности их использования. То есть как скоро окупятся вложения и какие затраты нужны для строительства добывающего предприятия, исходя из имеющейся инфраструктуры и других показателей.

Например, Якутия, которую тоже изучал, богата не только алмазами, но и золотом, платиной, другими редкоземельными металлами, а также нефтью и газом. Но большинство месторождений расположено на арктическом улусе, где даже нога человека не ступала. Придётся по вечной мерзлоте строить дороги, тянуть линии электропередач, возводить посёлки. С одной стороны, это серьёзные вложения, а с другой - вмешательство в хрупкий природный мир, которое может привести к серьёзным экологическим последствия. Поэтому осваивать это месторождение лучше с территории континентального шельфа. Но опять же при соблюдении экологического баланса, это очень важно при любой добыче.

Так, в моём случае экономические знания позволили дать технико-экономическое обоснование горнодобывающих работ, страсть к геологии заставила изучить минерально-сырьевую базу, а информатика стала инструментом, объединившим это всё в единую систему. Не случайно Нобелевские лауреаты отмечают, что ключевые открытия совершаются именно на стыке наук - вместе разные дисциплины создают синергетический, то есть усиливающий эффект.

Когда начнётся «золотая лихорадка»?

- Понятно, что до Якутии с её природными богатствами Брянщине далеко. Тем не менее недра нашего региона таят в себе что-то ценное?

- Достаточно интересны залежи под Унечей фосфат-титан-циркониевых песков. То есть, помимо фосфоритов, в них есть ещё титан и цирконий. Эти редкоземельные металлы востребованы в электронной промышленности при изготовлении плат. Обычно они залегают тонким слоем, и раньше не было техники, позволяющей с большой точностью снимать определённый слой грунта и добывать их, а потому разработки не велись. Сейчас такое оборудование есть.

Месторождения фосфоритов в Брянской области и вовсе одни из самых крупных в ЦФО. В 1883 году недалеко от Сещи, что в Дубровском районе, возникло первое фосфоритомольное производство России. Эти осадочные горные породы относятся к видам сырья федерального значения и применяются в сельском хозяйстве как минеральные удобрения. Но сейчас используется лишь Полпинское месторождение. Правда, крупный завод существовал там раньше, а теперь от него осталось большое шламохранилище, и полезный компонент получают уже из отходов прежней переработки.

Но в основном у нас встречаются распространённые полезные ископаемые. Однако среди них много высококачественных материалов. Это, например, глина для производства буровых растворов или мел, используемый в том числе для известкования кислых почв, что тоже важно для нашего сельскохозяйственного региона. А ещё различные пески: стекольные для соответствующей промышленности; формовочные, применяемые в металлургии как наполнитель для чугунного и стального литья; строительные, которые сейчас намывают при возведении дорог.

То есть вполне можно говорить, что Брянщина богата минеральным сырьём.

- Почему тогда не ведутся разработки?

- Основная часть месторождений находится в нераспределённом фонде и числится на балансе запасов полезных ископаемых. Их действительно не осваивают, что плохо, ведь в итоге эти территории переводят в другие категории земель и начинают застраивать, засеивать. Как результат - постепенно минерально-сырьевая база сокращается и приходит в неактуальное состояние.

Государство выполняет геологоразведку лишь до стадии прогнозирования ресурсов и запасов. А более детальная проработка месторождений - прерогатива недропользователей, которые, на мой взгляд, вполне могут получить сверхприбыль, вложившись в освоение недр на территории нашего региона. Осталось их заинтересовать. И с учётом нынешних реалий актуализировать рентабельность такой добычи. Моя система покажет состав и структуру месторождений, даст представление об их техническом и экономическом состоянии, а на основе этих данных уже можно будет готовить бизнес-планы и просчитывать окупаемость.

- Смотришь иностранные фильмы - там копают даже отдельные энтузиасты. А у нас бизнес, наверное, привык зарабатывать деньги более привычным и быстрым способом?

- Если говорить о загранице, то там высока доля юниорных горнодобывающих компаний - это микропредприятия, которые берут кредиты и выполняют геологоразведку, в том числе на азарте. Считаю, у нас это направление тоже начнёт развиваться, когда люди хорошо поймут риски и узнают, как их минимизировать. Другое дело, что в первую очередь добыче подвергнутся высокорентабельные месторождения, а таких относительно немного на территории нашего региона, но всё же они есть.

Кому рассчитывать на поддержку?

- Что касается учёных, государство действительно стало оказывать им серьёзную помощь?

- Мне не на что жаловаться. Первый президентский грант получил в 2017 году, и нынешний является продолжением того исследования. Параллельно выиграл грант Российского фонда фундаментальных исследований, а ранее - Правительства РФ от Фонда содействия инновациям. Это очень существенное подспорье. Молодым учёным главное не бояться участвовать в конкурсах и не опускать руки, если сразу не удаётся победить. Я подал свыше 30 заявок и провёл большую работу над ошибками, благо эксперты всегда стараются очень прозрачно написать, где и что ещё нужно доделать.

А в области два раза в год проходит конкурс «Современные научные достижения Брянщины», который позволяет регулярно выявлять и поощрять самых талантливых среди студентов, аспирантов и молодых учёных.

- В каких направлениях сейчас движется наука?

- Всё построено на стратегии научно-технического развития России. И цифровизация здесь - одно из самых перспективных направлений, которое пользуется поддержкой государства. Как и науки о земле, касающиеся углеводородного сырья, твёрдых полезных ископаемых, подземных вод. Без экономического направления, которое позволяет создать для предприятий своего рода руководство к действию, тоже никуда.