Вот уже 40 лет при областной больнице №1 проводят реконструкцию и восстановление травмированных конечностей. Сначала оперировали только кисти, а теперь ещё и повреждённые стопы. Применение микрохирургической техники и инструментов позволяет проводить сложнейшие манипуляции на костях, сухожилиях, нервах, покровных тканях.
Так, ещё в 1944 году вместе с появлением больницы открылось отделение травматологии, на базе которого в 1984-м было организовано отделение хирургии кисти, трансформировавшееся в 1987-м в отделение хирургии кисти и стопы – ныне отделение травматологии и ортопедии №2. Его руководителем уже многие годы является травматолог-ортопед Владимир Алексеевич Сахаров. В момент интервью его вызвали на экстренную операцию. Но нам удалось поговорить с его коллегой – тоже заслуженным врачом РФ Виталием Михайловичем Райским, также стоявшим у истоков создания этого отделения.
От ремонта на даче до травм на производстве
– Виталий Михайлович, почему в именно в 1984 году появилось отделение, занимающееся повреждёнными кистями?
– Потому что тогда начался бум дачного строительства, и в процессе таких работ люди часто травмировали себе руки, а их восстановлением в регионе никто не занимался. Мы с Владимиром Алексеевичем трудимся в отделении с первых дней его существования. Прошли интернатуру, а затем обучение по микрохирургии в Санкт-Петербурге. Учились там шить ниточкой, пришивать конечности животным. А когда в питерскую больницу привозили больных, то нас вызывали из общежития, чтобы наглядно показать, как специалисты помогают людям.
Вернувшись в Брянск, начали работать на энтузиазме – достали и шовный материал, и необходимые инструменты. В лор-отделении взяли старенький микроскоп, который давно сломался, но до сих пор хранится как память. В качестве операционного первое время использовали обычный оцинкованный кухонный стол. И всё у нас получалось – было очень мало осложнений. Но медицина не стоит на месте, и сегодня применяем самые современные методы диагностики и лечения повреждений и заболеваний конечностей. В нашем отделении ежегодно получают стационарное лечение более 1000 пациентов, производится около 800 операций различной сложности.
– А своих первых пациентов помните?
– Одной из моих первых пациенток была женщина с производственной травмой. Она трудилась на хлебокомбинате, рука попала в тестомешалку, и несчастной оторвало плечо. Мы его пришили обратно. Спустя время пациентка приезжала ко мне. У неё сильно были повреждены нервы на уровне плеча, но она двигала пальцами, могла что-то поддержать, ухватить рукой. Как бы хорошо ни был пришит орган, такие серьёзные травмы, конечно, не проходят бесследно.
Или на кондитерской фабрике девушка опустила руку в тестомешалку, чтобы достать упавший прутик, в итоге осталась без той самой руки, её вырвало в районе локтевого сустава. После операции сустав сохранил подвижность, но амплитуда движений осталась небольшой.
А некоторое время назад ко мне поступил 16-летний подросток – вообще детей отправляют в детскую больницу, но в наиболее тяжёлых случаях доставляют к нам. Так вот этот мальчик решил помочь рабочему, который делал у них дома ремонт, но рука ребёнка сорвалась и попала в циркулярную пилу. Было сильное размозжение, но мы всё собрали по частям, пришили. У него были порваны все артерии, мы брали вены с голени и вшивали на предплечье, чтобы восстановить кровообращение. Парню предстояла долгая реабилитация – 7–8 недель нужно разрабатывать и пальцы, и предплечье. Надеемся вскоре увидеться с ним и оценить свою работу.
Бытовые драки и глубокие порезы
– Насколько реально сохранить руки в таких случаях, какие факторы тут имеют значение?
– Всё зависит от механизма травмы. Когда конечность выдернута, то сосуды уже не восстановить, их нужно менять, как и повреждённые ткани, используя для трансплантации собственный материал пациента. А если человеку отрубило или отпилило руку, то есть края разрыва ровные, то можно и кости собрать, и нервы с сухожилиями и сосудами соединить. Главное, чтобы пациент к профессиональному микрохирургу попал, с хорошими мануальными навыками. Стараемся сразу проводить полную реконструкцию, но делают её в определённых случаях и через 10-12 дней после первой операции.
– А когда полную реконструкцию не делают одномоментно?
– Бывает двухэтапное восстановление, когда сначала нужно сформировать каналы для тех же сухожилий, к примеру. Потом этот искусственный протез убирается и делается пластика – человеку наращивают его собственные сухожилия. Природа так предусмотрела, что некоторые из них особой функции не выполняют, поэтому их и используют для пересадки.
Вообще в последнее время в основном поступают люди с резаными ранами. Их проще зашивать, но нередко эти пациенты поступают в сильнейшем алкогольном и наркотическом опьянении. Общий наркоз анестезиологи им не дают, только местный. И такие больные буянят, крутятся на операционном столе – ты только сшил им те же сухожилия, а они опять их рвут. Недавно привезли мужчину в таком неадекватном состоянии – была бытовая драка, и ему порубили мачете все руки. Он потерял много крови, но «скорая» приехала вовремя, наложила жгуты, поставила капельницы и привезла к нам. Мне нужно было первым делом остановить кровотечение, зашить все раны. А когда они заживут, человек должен будет прийти к нам на реконструкцию мышц – сгибателей и разгибателей. Хотя чем быстрее её делаем, тем лучше результат. Застарелые повреждения восстанавливать сложнее.
В отделении ежегодно производят около 800 операций различной сложности, а стационарное лечение получают более 1000 пациентов.— «Труд»
Важно, конечно, и как пациент выполняет наши рекомендации после операции – разрабатывает конечности, ходит на физиопроцедуры. Само ведь не пройдёт, нужно приложить усилия, однако не все хотят так потрудиться.
Что делать, если трагедия произошла?
– Виталий Михайлович, в фильмах показывают, как человек теряет конечность, потом находит её, кладёт в спирт и везёт в больницу, чтобы пришили. А как правильно действовать в такой ситуации?
– Использовать спирт нельзя, он прижжёт ткани, так сказать, законсервирует их, а не сохранит живыми. Надо взять утраченный сегмент, условно палец, завернуть в салфетку или чистую тряпочку, положить в пакет, а его – в другой пакет со льдом или холодной водой.
– Если человек, скажем, потерял палец во время ремонта, он сможет сам это сделать? Находясь в шоковом состоянии, не будет чувствовать боли?
– Зависит от нервной системы человека – у каждого восприятие боли своё. Одного привозят, а он сам себе и жгут наложил, и держит руку поднятой вверх, то есть очень грамотно себя ведёт. А другой – палец порежет и ничего не может сделать.
Если, допустим, задета артерия и есть сильное кровотечение, то без жгута, конечно, не обойтись. А когда речь просто о ране на кисти, то достаточно положить повязку, туго забинтовать и тоже держать руку в возвышенном положении по пути в лечебное учреждение.
Детей доставляют в детскую больницу, но в наиболее тяжёлых случаях оперируют в областной.
Что касается ремонта, то обычно его делают в компании, и каждый человек должен знать не только технику безопасности, но и правила оказания первой медицинской помощи, чтобы иметь возможность применить их и к себе, и к другим.
